Легко сказать "Норвегия". В ближайшие годы Соединенному Королевству придется коренным образом изменить свои торговые отношения с ЕС, и многие считают, что лучшим примером для подражания является действующее соглашение между Осло и Брюсселем. Но это будет не так просто. После успеха сторонников Brexit на референдуме 23 июня между двумя сторонами Ла-Манша возник густой туман.
На техническом уровне, покинув единый европейский рынок, Великобритания может войти в Европейскую экономическую зону (ЕЭЗ) или Европейскую ассоциацию свободной торговли (ЕАСТ), подражая таким странам, как Норвегия, а также Швейцария или Исландия. Однако не было бы соглашений финансового характера, жизненно важной главы для британской экономики.
Кроме того, совершенно неясно, какова цель консерваторов-евроскептиков. Во время предвыборной кампании по референдуму сторонники «Выхода» заявляли, что хотят отказаться от единого европейского рынка и положить конец свободному передвижению. Крайняя, непримиримая, очень электоральная и очень нереальная позиция, еще и потому, что она не позволяла следовать знаменитой норвежской модели. Действительно, Осло вносит вклад в бюджет ЕС и держит границы открытыми для транзита граждан ЕС. Два фронта, на которых пробрекситовские лидеры не должны уступать, учитывая, что во время кампании референдума они с особой жестокостью обрушились именно на переводы в ЕС и иммигрантов из ЕС.
Чтобы обойти препятствие, бывший мэр Лондона и возможный новый премьер-министр Борис Джонсон предложил взять за образец торговые отношения между Брюсселем и Канадой, а министр юстиции Майкл Гоув даже вовлек в игру Албанию.
Проблема в том, что ни один из этих вариантов не гарантировал бы Великобритании доступ к европейскому рынку, сравнимый с тем, которым сегодня пользуются британские предприятия и граждане. И это не мелочь, ведь примерно половина торговли страны связана с рынком ЕС. Что касается остальных 50%, то сторонники Brexit никогда не давали понять, как они намерены заменить более 50 действующих соглашений о свободной торговле между ЕС и другими странами мира, такими как Южная Африка и Южная Корея.
Пока единственная уверенность в том, что переговоры с Брюсселем не будут быстрыми и мирными. Также потому, что ставки высоки: экспорт Лондона в ЕС составляет 13% британской национальной экономики, в то время как экспорт ЕС в Великобританию составляет 3% экономики ЕС. Не говоря уже о том, что несколько транснациональных корпораций (например, Nissan) открыли свои европейские штаб-квартиры в Великобритании, поскольку считали, что это лучший выход на континентальный рынок. Теперь, с Brexit, по крайней мере, Германия и Франция попытаются отобрать эту прерогативу у Соединенного Королевства.
